Когда опускается хлыст

Я – разум, на чьей орбите вращаются все извращения. Я – тот, кто во всем находит красоту. Даже заглядывая в самый грязный тюремный нужник, я вижу на поверхности пляску изумрудов, сапфиров, халцедонов. Я видел окаменевший лес в камере для допросов, извлекал колибри из крови, пролитой на улице, наблюдал, как расправляются золотые крылья за плечами у тех, кого мой хлыст превращал в решетку из мягких сине-багровых горизонталей. Чего же я хочу? Что мы надеемся отыскать? В зловонной тюремной камере я слышал благоухание ландыша. Видел, как в голой бетонной стене сверкали драгоценные камни. Созерцал долины с тропической фауной, сверкавшие в сфинктере, куда я собирался проникнуть. Лошади становились в траве на колени. Кто-то играл на фортепьяно, укрытом за зеленым пологом орхидей и лиан. Временами моя труппа приходила ко мне в звериных шкурах леопардов, зебр, тигров. Они ползали по полу на четвереньках. Я вел их лабиринтом коридоров за ошейники и цепи: тигр в правой руке, леопард – в левой. И была лишь одна дорога – путь, ведущий в мою потайную комнату.