Монадология и социология

Работа "Монадология и социология" (1893) французского социолога Габриэля Тарда уникальна в своем роде. Будучи единственной "чисто метафизической" работой последнего, она, оказалась в центре современной гуманитарной мысли, вывела Тарда из почти векового забвения, вновь сделав одной из самых упоминаемых фигур 2-й половины XIX века. Проект тардовской монадологии в качестве "универсальной социологии" производит инверсию популярного в сове время представления об обществе или государстве как организме. В противоположность такому подходу Тард предлагает рассматривать любые организмы, понятые предельно широко (бактерии, звезды, атомы и даже бесконечный нисходящий ряд сущностей, из которых последние могут состоять), как общества или коллективности, собираемые из индивидов, которые движимы находящимися по ту сторону ощущения бессознательными желанием и верой.Тард совершает двойное движение, образующего своего рода складку: реальность природы начинает мыслиться по образу общества, тогда как "общественное" общества (то, что только и делает общество обществом) заключает себя исключительно в природе. Тем самым обнаруживается неточность, если не сказать ошибка, в представлении о Тарде как о выразителе психологического направления в социологии, "психологическом редукционисте". Вместо этого он оказывается предтечей современного "поворота к не-человеческому" и целого ряда интеллектуальных приключений с таким поворотом связанных. В статье-послесловии Дмитрия Жихаревича, сопровождающего это первое русское издание "Монадологии и социологии", именно подобные связи становятся объектом внимательного анализа: "Тард обрел новую жизнь: в философии - как предшественник Делёза, в политической теории - как теоретик "политического витализма" и политической онтологии множества, в социологии - как первый "мыслитель сетей", предвидевший конец социального".