В издательстве «Синдбад» вышел долгожданный роман «Нормальные люди» 29-летней ирландки Салли Руни – одной из самых обсуждаемых в мире писательниц последних двух лет, обладательницы премии Costa и номинантки Букера. «Нормальные люди» – второй роман Руни, опубликованный сразу после успеха дебютных «Разговоров с друзьями» (выйдут на русском позже в этом году). Пресса (уже как-то механически) сравнивает писательницу с Сэлинджером, и это, пусть и не вполне справедливая (тексты совсем не похожи эмоционально, авторские интенции – совершенно разные), но понятная параллель: Руни, как когда-то Сэлинджер с «Над пропастью во ржи», стала голосом молодых – автором, который пишет тем языком, на котором мы, условные «миллениалы», разговариваем со своими друзьями сегодня. Экспорт этого языка в большую литературу – болезненный процесс, связанный с выходом за рамки, заданные укоренившимися в нашем сознании представлениями о «литературности». Эксперименты с языком в романах Руни работают на сверхзадачу – исследование возможности письма о любви в современном мире – письма, честного и откровенного, очищенного одновременно и от сантиментов, и от высокомерной насмешки. Тихий, но отчетливый голос молодой ирландки, в мире постиронии на полном серьезе разговаривающей с читателем о том, что давно нельзя называть, произвел сенсацию.
Именно поэтому сравнение с Сэлинджером – скорее случайное. Книги Руни гораздо удачнее встраиваются в линейку произведений, которые в свое время произвели ревизию в литературе о любви: от «Страданий юного Вертера» Гете до «Фрагментов любовной речи» Барта. Сложность в том, что отношение к любовной тематике не только в литературе, но и в культуре вообще сегодня другое. Возьмем, например, чувство нереальности мира, которое, согласно Барту, испытывает влюбленный. Для нас это практически недостижимая роскошь. Мир вокруг героев Руни слишком материален, чтобы утратить свою реальность: гаджеты, вай-фай, постоянная переписка в режиме онлайн… Литературная и олитературенная любовная речь давно дышала на ладан, но в наши дни была добита секстингом и смайликами-баклажанами. Само по себе это не плохо и не хорошо, но заставляет констатировать очевидное: любовному дискурсу нужен ребрендинг.
В поиске новых стратегий письма о чувствах Руни мастерски приближает язык своих романов к современному разговорному стилю. Казалось бы, сделанный так роман должен легко теряться на фоне других современных произведений о любви, но парадоксальным образом стиль Руни оказывается узнаваемым на раз-два: вы гарантированно узнаете ее текст из тысячи – почему-то писать так больше не может никто. Синтаксис Руни – умело упрощенный. Первое, что бросается в глаза с первых же абзацев любого ее текста – отказ от привычного обозначения на письме прямой речи. Этот отказ логически оправдан: все, что пишет Руни, и так носит разговорный характер. Здесь все – прямая речь. Все происходит здесь и сейчас, мы составляем впечатление о героях и об их чувствах только на основе того, что говорят они сами, и того, что говорят о них другие. Не боится Руни и лексических повторов, ведь они неизбежны в разговорной речи. Поначалу все это раздражает читателя: язык повседневных обменов репликами, синтаксические конструкции «имейлов» и «эсэмэсок» – не тот формат речи, который мы, согласно некому негласному договору, хотим видеть, когда беремся читать роман. Но синтаксические эксперименты Руни – не пустое трюкачество, это попытка преодолеть ту самую литературность, которая не дает говорить о современной любви, не опуская – и не закатывая – глаза.
По-своему из схожей ситуации выходят персонажи романа американского писателя Джеффри Евгенидиса «Брачный сюжет» (опубликованного на русском под названием «А порою очень грустны»): влюбленные в классическую литературу, они растворяются в языке старых текстов и разговаривают о любви при помощи книг. Герои Руни тоже много читают, но говорить о своей любви словами мертвых поэтов они посчитали бы пошлым. Беда в том, что им не хватает не только слов, но еще и мотивации для того, чтобы сделать попытку сблизиться с кем-то. В небольшом рассказе «Цвет и свет» Руни помещает своих героев в типичный сеттинг любовной истории: он и она, таинственная вечерняя встреча, постоянные знаки судьбы, которая то и дело сводит двух главных героев в неожиданных и неизменно романтических ситуациях – есть даже салют… Все складывается идеально, герои обречены на любовь. Но они оба оказываются слишком пассивными для того, чтобы воспользоваться условиями, которые старательно создает для их любви автор. Несколько раз их пути пересекаются, они пытаются сблизиться, заговорить о чем-то важном без иронии – тщетно. Они расходятся.
Похожую борьбу ведет с самой собой Фрэнсис – героиня «Разговоров с друзьями», нечаянно обнаружившая себя в отношениях с женатым мужчиной. Ситуация раздражает не только ее саму, но и всех, кого она знает – эта «интрижка» не укладывается в ее имидж, это «не она», твердят ей. Холодная и рассудительная бунтарка, поэтесса, художница, совсем недавно разорвавшая любовную связь с девушкой, Фрэнсис оказывается в ловушке: однажды сконструированный образ самой себя, который теперь навязывают ей окружающие, мешает героине вновь почувствовать что-то настоящее.
Герои «Нормальных людей», несомненно любящие друг друга, тоже вынуждены постоянно соотносить свои действия, слова и чувства с предполагаемой общественной оценкой (зачастую существующей только в их головах). Впервые мы видим их в школе: Коннелл – отличник, футболист, самый популярный парень в классе; Марианна – забитая и неудобная, все считают ее странной. За пределами школы она живет в роскошном особняке своих богатых родителей, а мама Коннелла работает там уборщицей. Их внезапное взаимное влечение старательно заталкивается куда подальше – (нормальные) люди не поймут. В колледже все иначе: Марианна – успешная студентка, всегда в компании самых интересных, самых начитанных сокурсников; Коннелл – аутсайдер, который не знает, как вообще так оказалось, что он вдруг не самый любимый и не самый умный, а его футбольные дарования даром никому не нужны… Марианна и Коннелл начинают встречаться, но отношения не клеятся. В течение пяти лет герои то сходятся, то расходятся – в том числе и под влиянием скептицизма окружающих, но в первую очередь – из-за собственных тараканов в голове. Недаром «Нормальные люди» отличаются от других текстов Руни неровной, местами рваной, фрагментарной композицией. Отношения главных героев – это хаос (неслучайно в качестве эпиграфа Руни выбрала цитату из романа Джордж Элиот «Даниэль Деронда»), и посвященный им текст открыт для странных совпадений, нелогичных поворотов сюжета и туманного финала с множеством неизвестных.
Коннелл и Марианна пытаются понять, на каких условиях современный человек может позволить другому обладать собой и как вообще можно взять на себя ответственность за другого человека в мире, где главными достоинствами считаются независимость, внутренняя сила, умение контролировать ситуацию? Конфликт усиливается за счет потребности Марианны полностью отдаваться во власть любимого человека – потребности, продиктованной перверсивным, собственническим отношением мужчин к женщинам внутри ее состоятельной и благополучной с виду семьи. Марианне необходимо чувствовать себя жертвой – это единственный поведенческий паттерн, который внушает ей спокойствие, уверенность, что происходящее с ней – правильно. Она неосознанно выбирает подруг, которые «знают лучше», и парней, которые воспринимают ее жажду быть униженной и растоптанной как должное. Глубоко в душе она убеждена, что отношения, не построенные на подчинении, обречены на провал. Для Марианны Коннелл – сбой системы. Он не может и не хочет играть ту роль, в которой она мечтает его видеть. Коннелл искренне любит Марианну, но, как бы ни старался, не может преодолеть инстинктивного отвращения к ее мазохистской жажде.
Линия Марианны, которая то пытается бороться со своей любовью к боли, то отдается ей целиком, оказывается гораздо ярче и живее тех сцен, в которых действует предоставленный сам себе Коннелл. Впрочем, женские персонажи у Руни всегда получаются на порядок убедительнее. Мужчин в ее текстах можно условно поделить на две категории. К первой принадлежат главные герои – социально неуклюжие, добрые и несколько наивные, молчаливые и умеренно талантливые (под это описание подходят и Коннелл из «Нормальных людей», и Ник из «Разговоров с друзьями», и Эйдан из «Цвета и света»). Вторая категория – фоновые мужские персонажи, повадки которых оттеняют характерные для главных героев качества, позволяя последним выгодно выделяться на общем фоне: такие второстепенные персонажи зачастую агрессивны, ограниченны и способны думать только о своих потребностях (характерный пример – Лукас из «Нормальных людей»).
Однако лучшие сцены в «Нормальных людях» – те, где Марианна и Коннелл вместе: упрямо проверяют, ослабляют и защищают личные границы, испытывают друг друга и себя на прочность. «В распоряжении влюбленного субъекта нет никакой системы достоверных знаков», – цитата из Барта, которая отлично подходит для объяснения конфликта в любом тексте Руни: ее герои встречаются и не понимают, что им друг с другом делать и как повести себя, как расшифровать другого – и стоит ли? Когда они влюбляются, их первая реакция – отрицание. Сильное чувство – выход за рамки привычного, следовательно – неудобство. Со времен Вертера любовь как будто бы растратила кредит нашего доверия, и расстояние между языком повседневности и любовной речью сегодня как никогда огромно.
– Арсений Гаврицков
